Почему мы не рискуем? Даже если журавль пролетает над самой нашей головой, мы даже руку не протянем (ну разве что инстинктивно пальцем шевельнём). Потому что в руках кормушка с птичьим кормом, нога придерживает дверцу клетки, губы шепчут «цып-цып-цып, мои синички», и мы лишь провожаем взглядом плывущий по небу белый клин…
Мы заняты. Мы никогда не бросим кормушку себе под ноги, не оставим дверцу открытой, не закричим, распугивая своих синиц — мы же серьёзные, ответственные люди! Никто никогда не увидит нас прыгающими в тщётном усилии ухватить удачу за хвост…
Три дня назад появился хабрачеловек. Первые часы он судорожно дёргался, обретая голос. А потом рванул вверх как ракета. Почти каждый ободряюще хлопал по плечу, жал руку, поднимал вверх большой палец… Придерживая подмышкой кормушку, ногой дверцу, поминутно оглядываясь и пришёптывая «цып-цып-цып, мои синички»…
Журавли не летают на бреющем. Они могут долго ковылять на своих смешных ходулях, но рано или поздно взлетают. И лишь краткий миг летят так низко, что есть шанс ухватить. Шанс для тех, кого не было рядом, когда журавль шёл пешком.
Но несколько отчаянных запрыгнуло на борт.
— Привет!
— Привет. Педали крутить умеешь? Твоя левая с краю.
— Чего?
— Чего-чего! Что, думаешь, крылья сами машут? Крутить надо.
— Эээ…
— Чего?
— Да у меня это… Синицы не кормлены… Не подвезёшь? Тут недалеко!
— Да не по пути мне, извиняй.
— А… Ну давай, пока.
— Пока…
Капитан журавля вновь сдвинул фуражку на глаза, крутнул штурвал, и привычно приналёг на педали, набирая скорость и высоту. Ветер с запахом шампанского приятно щекотал кончики крыльев…
P. S.
Принят радиосигнал с пролетающего на высоте 3000 метров дозаправщика. Свой? Чужой?
P. P. S.
8c08870c01d8d5cecc0cf8a926ba5e99
Мы заняты. Мы никогда не бросим кормушку себе под ноги, не оставим дверцу открытой, не закричим, распугивая своих синиц — мы же серьёзные, ответственные люди! Никто никогда не увидит нас прыгающими в тщётном усилии ухватить удачу за хвост…
Три дня назад появился хабрачеловек. Первые часы он судорожно дёргался, обретая голос. А потом рванул вверх как ракета. Почти каждый ободряюще хлопал по плечу, жал руку, поднимал вверх большой палец… Придерживая подмышкой кормушку, ногой дверцу, поминутно оглядываясь и пришёптывая «цып-цып-цып, мои синички»…
Журавли не летают на бреющем. Они могут долго ковылять на своих смешных ходулях, но рано или поздно взлетают. И лишь краткий миг летят так низко, что есть шанс ухватить. Шанс для тех, кого не было рядом, когда журавль шёл пешком.
Но несколько отчаянных запрыгнуло на борт.
— Привет!
— Привет. Педали крутить умеешь? Твоя левая с краю.
— Чего?
— Чего-чего! Что, думаешь, крылья сами машут? Крутить надо.
— Эээ…
— Чего?
— Да у меня это… Синицы не кормлены… Не подвезёшь? Тут недалеко!
— Да не по пути мне, извиняй.
— А… Ну давай, пока.
— Пока…
Капитан журавля вновь сдвинул фуражку на глаза, крутнул штурвал, и привычно приналёг на педали, набирая скорость и высоту. Ветер с запахом шампанского приятно щекотал кончики крыльев…
P. S.
Принят радиосигнал с пролетающего на высоте 3000 метров дозаправщика. Свой? Чужой?
P. P. S.
8c08870c01d8d5cecc0cf8a926ba5e99
