Нужно ли создавать российский Huawei?

С точки зрения рынка, обычного покупателя лучше купить уже готовое, дешевое, чем развивать свое, тратить это огромные суммы денег.

Государство что-то должно или не должно развивать лишь в двух случаях: 1. Когда в бюджете существенный профицит и можно тратить деньги на всякие «плюшки» и 2. В случае плановой экономики.

Король Англии Генрих VII, взошедший на трон в 1485 году, вырос в Бургундии. Там он обратил внимание, как богата область, занимавшаяся производством шерстяной ткани. И шерсть, и химикат для ее очищения (фуллерова земля, или силикат алюминия) импортировались из Англии. Когда Генрих вступил во власть своим неимущим королевством, где производство шерсти было на несколько лет вперед заложено итальянским банкирам, он вспомнил свое детство на континенте. В Бургундии хорошо жили не только производители тканей, но и пекари, прочие ремесленники. Король понял, что Англия занимается не тем, чем надо, и решил сделать из нее производителя тканей, а не экспортера сырья[92].

Генрих VII разработал обширный инструментарий экономической политики. Первым и главным инструментом стали налоги на экспорт, благодаря которым зарубежным производителям тканей немытая шерсть доставалась дороже, чем английским. Кроме того, начинающие производители шерстяной ткани на время освобождались от налогов, а также на ограниченный срок получали монополию на торговлю в определенных географических областях. Для того чтобы привлечь ремесленников и предпринимателей из других стран, особенно из Голландии и Италии, также применялась особая политика. По мере роста английской шерстяной промышленности росли и налоги на экспорт, пока у Англии не появилось достаточно производственных мощностей для того, чтобы обрабатывать всю производимую в стране шерсть. 100 лет спустя Елизавета I смогла ввести эмбарго на экспорт необработанной шерсти из Англии. В XVIII веке Даниэль Дефо и другие историки посчитали эту стратегию мудрой и назвали ее планом Тюдоров — в честь королевских особ из рода Тюдоров. Используя те же методы, что Венеция и Голландия до нее, Англия достигла такой же ситуации тройной ренты, как и они; она использовала сильный промышленный сектор, монополию на один вид сырья (шерсть) и международную торговлю.

Некоторые историки утверждают, что план промышленной политики Тюдоров был основой будущего величия Англии. На континенте этому плану суждено было иметь важные последствия. Конкуренция с Англией сильно пошатнула положение Флоренции. Флорентийцы попытались переключиться на испанскую шерсть, а также попробовали диверсифицировать свое производство, начав производить шелк, но политика Англии была настолько успешной, что положила конец золотому веку Флоренции. Главными конкурентами англичан на сырьевом рынке были испанские производители шерсти. В 1695 году английский экономист Джон Кэри предложил Англии скупить всю испанскую шерсть, чтобы сжечь ее. У Англии не хватило бы мощности для обработки всей испанской шерсти, но, удалив сырье с рынка, она усилила бы свою рыночную власть. «Мы могли бы заключить договор с испанцами на покупку всей шерсти, которая у них имеется; в случае же, если этой шерсти будет слишком много, следует сжечь избытки за общественный счет (как это делают голландцы со своими специями), чтобы только не допустить ее прядения в других странах, чего иным способом мы никак не можем предотвратить»

Навигационный акт (закон, изданный Кромвелем 9 октября 1651 года; прекратил свое действие в 1849 году) — cпособствовал развитию английской морской торговли в ту эпоху, когда торговля и флот Англии находились в зачаточном состоянии и требовали покровительственных мер. Привел к череде англо-голландских войн XVII в.

Навигационный акт устанавливал, что товары из Азии, Африки и Америки могли ввозиться в Великобританию только на судах, которые принадлежат подданным Британии, а их экипаж должен состоять по крайней мере на 3/4 из британских подданных; из Европы товары могли ввозиться на британских судах или на судах той страны, в которой произведены товары или в гаванях которой они впервые могли быть нагружены на корабль. Ввоз соленой рыбы в Англию и колонии разрешался только в том случае, если она поймана на британских судах. Наконец, каботажное плавание предоставлялось исключительно английским судам.

На эти два фактора и сделал ставку Пак Чжон Хи, когда задумал превратить Южную Корею в одну огромную фабрику. Его тезис был прост и даже груб по форме, но не так-то легок в исполнении: «построение государства посредством развития экспорта». Он же ввел в обиход «капиталистические пятилетки».
— Правительственный курс на поддержку экспорта подразумевал льготные кредиты, освобождение от налогов, льготные тарифы на электричество, воду и транспорт, госфинансирование промышленной инфраструктуры и так далее, — объясняет завсектором общих проблем Азиатско-Тихоокеанского региона Института мировой экономики и международных отношений РАН Александр Федоровский.
(...)
— В стране сложилась присущая только Южной Корее жестко иерархическая система организации бизнеса, — рассказывает Александр Федоровский. — На вершине «перевернутой пирамиды» находились четыре-пять крупнейших (системообразующих, по российской терминологии) чеболей — крупных промышленных холдингов. Среднюю ее часть составляли 30–40 менее крупных чеболей. Наконец, самое уязвимое, неустойчивое звено лежало в основании пирамиды — слабо развитый, в массе своей изолированный от крупнейших компаний и традиционный по своему характеру малый и средний бизнес.
Именно чеболи получали максимальную государственную протекцию, льготные кредиты и ориентированные на поддержку их бизнеса законы. Взамен от них требовали полной лояльности.
«В Восточной Азии сформировалось особое отношение к государству. Для русского крестьянина государство — это все-таки паразит. Отношение восточноазиатское — другое. Там есть восприятие государства как социальной ценности, организатора экономической жизни»
— Правительство, взяв курс на форсированную индустриализацию, поддержало становление чеболей, поскольку контроль за крупными бизнес-группами позволял государству жестче регулировать экономические процессы, — объясняет Федоровский. — Со своей стороны крупный бизнес при неразвитом фондовом рынке и слабой кредитно-банковской системе вынужден был принять политику правительства.

Находясь под сильным влиянием идей либеральных экономистов (физиократов), Людовик XV в 1763 г. отменил существовавшие ранее ограничения на ведение хлебной торговли и внутренние торговые пошлины. Результатом стала серия голодоморов, сопровождавшаяся всплеском восстаний в ряде областей страны. Особенно суровым был голодомор 1770—1771 гг., превзошедший по своим последствиям все те, что были ранее[45]. Либеральный эксперимент был прекращен, но спустя несколько лет, в 1774—1776 гг., его повторили вновь. Эта попытка также потерпела неудачу, вызвав новый всплеск массового голода и народные восстания, после чего правительство либеральных экономистов (физиократов) во главе с Тюрго было вынуждено уйти в отставку.

Накануне революции была предпринята ещё одна попытка введения либеральной рыночной экономики. В 1786 году был заключен договор о свободной торговле с Великобританией, приведший к массовому импорту во Францию английских товаров. По оценкам современников, в течение 2 лет после подписания договора это привело к увольнению 500 тысяч французских рабочих и банкротству 10 тысяч предприятий страны[46]. Опять возобновились голодоморы — тот, что случился в 1788—1789 гг., накануне революции, по оценке С.Каплана, превзошел по своим катастрофическим последствиям голодомор 1770—1771 гг.[47].

И.Валлерстайн и С.Каплан полагают, что именно попытки следовать советам либеральных экономистов (физиократов) при введении рыночных отношений во Франции накануне 1789 г. вызвали массовый голод, безработицу среди населения страны и способствовали началу Великой Французской революции и эксцессам её первого этапа[48]

Однако, проблема в том, что все эти компании не пытаются/не получается двигаться дальше.

Как рассказывает Николай Юденков, разницу в положении российских и японских станкостроителей они хорошо почувствовали, когда были в Японии на заводе Fanuc, крупнейшем в мире производителе систем с ЧПУ и роботов. Президент корпорации Fanuc Есихара Инаба рассказал им, что его предприятия как производственные объекты не подлежат обложению налогами на недвижимость и землю. Не облагается налогом и прибыль, идущая на техперевооружение, создание новых рабочих мест, замену продукции на более наукоемкую, а НДС на экспортируемую продукцию возвращается без всяких бюрократических проволочек. Кроме того, государство возмещает транспортные расходы компании при экспорте продукции в Европу, расходы на участие в выставках и рекламных мероприятиях.

Есть еще подозрение, что одним из сдерживающих факторов мешающих развитию телекома в России — это корни, уходящие в СССР. У руля в большинстве случаев люди прошлых формаций, стереотипов, принципов, подходов (называйте как удобнее). Их прошлое мешает оценить и принять риски, попробовать что-то изменить

практически не встречал людей способных разрабатывать хайэнд сетевое оборудование.