В эти межпраздничные дни, когда весна и предчувствие второй серии выходных мешает сосредоточиться на работе, команда «ИНСИСТЕМС» решила порадовать читателей нашего блога постом об искусстве. А точнее о том, как художники разных времен переносили на холст или бумагу свои впечатления, наблюдения или фантазии о процессе строительства. Надеемся, что подборка картин настроит тех, кто работает в этой сфере, и всех интересующихся на позитивный лад (мы знаем, сколько проблем возникает на стройке любого масштаба). Приятного чтения и хороших майских праздников!
Верите ли вы, что подъемный кран, изображенный на холсте, может стоить 5 тысяч долларов? Можете не отвечать, картина уже продана, а такой подъемный кран в изобразительном искусстве был вовсе не один. И пока вы не дошли до отчаянной мысли «Мама, надо было идти в художники» и не променяли штангенциркуль на кисточку, посмотрите подборку картин, изображающих стройку. Рерих, Мюллер, Леже – далеко не единственные, кто в свое время вдохновились архитектурой как процессом. Начнем с истоков.
Конечно же, храмы, соборы и церкви. Техника и организация стройки в древности неохотно менялись. Поэтому, например, стройка эпохи Возрождения практически не отличалась от средневековой. Как строилась монументальная готическая церковь, мы можем увидеть глазами известного европейского художника Антона Мюллера (1563-1611). Его картина «Воздвижение храма», написанная в 1602 году, представлена в Гданьском Национальном музее.
Мюллер – человек эпохи Возрождения, и его картина может дать представление о строительстве храмов не только своей, но и предшествующей эпохи. На картине изображено несколько сцен, по которым можно увидеть, кто строил, какие работы проводились, в какое время. На переднем плане мы видим группу людей в восточных одеждах, если приглядеться, лица у них повидавшие жизнь – нередко величайшие соборы были построены грешниками, среди которых могли быть грабители и убийцы.
Художник не показал все этапы постройки позднеготического здания, мы не узнаем, как были заложены фундаменты, как именно возведены башни. Однако мы видим строительные леса, покрывающие почти всю конструкцию: они были уложены на балках, соединенных с одной стороны пеньковыми веревками к вертикальным опорным столбам, а с другой стороны – опирающимися на углубления стен.
А теперь немного наведем зум. Кто эти люди?
Да, это каменщики строят еще очередной столб. Один мастер готовит кирпич, другой – тот, что в середине – наносит раствор, третий – штукатурку. 5 веков спустя мало что поменялось.
Но главным строительным сюжетом для художников Возрождения был, конечно, Вавилон. Строительство Вавилонской башни много раз было изображено художниками, но самым известным воплощением этого сюжета стала картина Брейгеля-старшего – «Вавилонская башня» (1563).
Можно предположить, что развитие строительной техники художник показал с помощью композиции: приглядитесь, на переднем плане – ручной труд, далее мы видим длинные жерди для перемещения каменных плит, а затем идут все более мощные и масштабные инструменты, вплоть до подъемных кранов. Но масштаб картины будто намекает на тщетность ничтожных человеческих усилий. Здание напоминает римский Колизей и, на первый взгляд, кажется хорошо спроектированным, но если долго всматриваться, не отрываясь, то создается впечатление, что конструкция вращается, будто бы движется и наклоняется. Это не случайность: Брейгель был увлечен движением и использовал такой прием во многих своих картинах. «Вавилонская башня» хранится в Музее истории искусств в Вене, размеры холста вполне внушительные: 114×155 см.
Говоря о живописи Возрождения, нельзя не упомянуть итальянцев. И здесь перед нами разворачивается подробнейшее полотно Пьеро ди Козимо «Строительство дворца» (1515-1520).
Эта загадочная картина, принадлежавшая семейству Медичи в XVII веке, была заказана Гильдией мастеров камня и дерева (а попросту – строителей) может стать предметом исследования историков о том, как разворачивалось строительство идеализированного ренессансного дворца. Почему загадочная? Найдите на картине: строительный подъемник, цех распиловки, площадку для замеса бетона, и, конечно же, разгрузку только что прибывшего античного самосвала с камнем для внутренней отделки. Сейчас картина находится в Художественном музее Ринглинга в Сарасоте (Флорида, США).
Глядя на Исаакиевский собор в Санкт-Петербурге, сложно представить, что все это построили люди, но, возможно, в притче и кроется ответ – на энтузиазме возможно все.
Огюст де Монферран, помимо того, что был архитектором, прекрасно рисовал. Пример тому – изданный альбом с 49 (!) литографиями, показывающими легендарное строительство, длившееся 40 лет. В финском языке даже есть поговорка «Rakentaa kuin Iisakin kirkkoa» – «Строить как Исаакиевский собор» – так говорят о чем-то невозможном, требующем бесконечных усилий.
Так ли правдоподобен рисунок? Возникают вопросы, почему камень, весивший явно не меньше тонны, везут на бревенчатых полозьях, а не на колесах, и везут люди?
«Когда видишь, какие замечательные здания люди строили в старину, невольно думаешь, что они были счастливее нас», – сказал как-то Ремарк. Посмотрите на собор. А теперь на этих людей, везущих камень. Ох, счастливцы! Гравюру, выполненную по рисунку Монферрана, можно увидеть в Эрмитаже.
Жанры живописи – лишь формы отображения жизни. Меняются реалии, меняются жанры. Так и появился индустриальный пейзаж. Его появление абсолютно логично: технический прогресс в XX веке достиг невероятных скоростей, поменялся быт, поменялись технологии. Но интерпретация индустриального пейзажа могла быть совершенно разной: новый мир с его техникой и машинами мог восприниматься и как антиприрода, враждебная людям, и как символ светлого будущего. В нашем советском обществе с наступлением 1920-х годов сформировался оптимистичный взгляд – строительство и техника стали символами зарождающегося социализма, все играло на образ благополучного будущего страны. Под кисть и карандаш попадало все: тракторы и экскаваторы, подъемные краны и бетономешалки. Что скрывать, наличие картины в жанре индустриального пейзажа давало художнику своеобразный пропуск в мир выставок, ведь соцреализм в картинах активно поддерживался государством. Стройка становилась частью жизни людей в буквальном смысле, что запечатлено на картине Юрия Пименова «Свадьба на завтрашней улице» (1962, представлена в Третьяковской галерее). Вместо ковра под ногами – строительные доски, вместо свадебной прогулки по достопримечательностям – экскурсия на прокладку труб.
Еще один шедевр из Третьяковки – это знаменитое полотно Николая Рериха «Город строят» (1902). Как писал сам художник: «В ней мне хотелось выразить стремление к созиданию, когда в разгаре сложения новых твердынь нагромождаются башни и стены… В наши дни, когда мы пережили столько разрушений, каждое строительство является особо ценным...».
Здесь бросается в глаза то, что все строители в белоснежных одеждах. Почему? Сам художник лишь пространно намекает на веру в светлое будущее: «Мы знаем, какими трудностями сейчас окружен каждый строитель, каким подвижником должен он быть, чтобы перебороть натиски разрушения, хаоса, тьмы. Правда, тьма рассеивается от света, но ведь этот свет должен быть интенсивнее тьмы, чтобы рассеять ее».
Советских картин, посвященных стройке, бесчисленное множество. Многие из них и сейчас продаются в антикварных лавках и радуют говорящими названиями: «Технику везут», «Сталелитейный завод», «Дворец металлургов», «Работница шахты», и, пожалуй, самая ценная – «Ударница» (холст, масло, 1 180 000 руб.).
Одним из ярких примеров темы строительства и буквально эмблемой XX века стали «Строители» Фернана Леже (1951): «Эта идея пришла мне по пути в Шеврез. Около дороги сооружались три вышки высокого напряжения. На них громоздились работающие люди. Я был поражен контрасту между этими людьми, металлической архитектурой, облаками и небом. Люди такие маленькие, точно потерянные в этом строгом, суровом, враждебном ансамбле, — вот что я хотел показать. Я с точностью подчеркнул пластическое значение действий человека, небо, облака, металл».
Леже также оптимистично смотрел на индустриализацию и видел свою миссию в том, чтобы эстетически сблизить технику и человека. Картину можно увидеть в Государственном музее изобразительных искусств им. А.С. Пушкина.
И наконец, вдохновляют ли строительные сюжеты художников современности? Да, например, воссоздание Храма Христа Спасителя отразилось не раз на картинах московских художников.
Павлова Оксана. Строительство Храма Христа Спасителя
Сергей Андрияка. Строительство Храма Христа Спасителя.
В европейской живописи есть место фантазии, что прекрасно отображает картина венгерского художника Виды Габора «Строительство».
Место действия – явно какой-то европейский городок, а герои будто бы вне времени: такое можно увидеть хоть сегодня. Картина была продана на аукционе в 2017 году (изначальная оценка лота варьировалась от 3 до 5 тысяч английских фунтов) и сейчас находится в частном собрании.
Буря угрожающего неба и строительные краны как символ строительного кризиса и недостроенных зданий современности – именно так описывает свой холст испанский художник Томас Костано. Сейчас картину «Cranes and clouds» можно приобрести за 2950$.
Известный британский актер Питер Устинов, тот, что играл Пуаро, тонко подметил: «Убийцы и архитекторы всегда возвращаются на место преступления». Проектируйте и стройте так, чтобы ваше «преступление» было достойно кисти художника. Права на ошибку в нашей профессии просто нет!
А это работа современного художника Васи Ложкина, которую он написал по специальному заказу «ИНСИСТЕМС». Главные действующие лица – строители и рыжий кот, который стал талисманом компании.
Ко всему можно подойти с юмором. И строительство – не исключение!
А еще мы как-то пытались посмотреть на объекты построенные и оснащенные командой «ИНСИСТЕМС» глазами знаменитых художников, работавших в разных жанрах. И вот что у нас получилось. Кстати, все эти объекты потом составили наш корпоративный календарь, который мы подарили своим партнерам и друзьям.
Административное здание оргкомитета Олимпийских зимних игр 2014
Центр сопровождения клиентских операций Сбербанка
Космодром «Восточный»
МегаЦОД-2 Сбербанка в Сколково
Дальневосточный центр судостроения и судоремонта, завод «Звезда»
Верите ли вы, что подъемный кран, изображенный на холсте, может стоить 5 тысяч долларов? Можете не отвечать, картина уже продана, а такой подъемный кран в изобразительном искусстве был вовсе не один. И пока вы не дошли до отчаянной мысли «Мама, надо было идти в художники» и не променяли штангенциркуль на кисточку, посмотрите подборку картин, изображающих стройку. Рерих, Мюллер, Леже – далеко не единственные, кто в свое время вдохновились архитектурой как процессом. Начнем с истоков.
Что строили в древности
Конечно же, храмы, соборы и церкви. Техника и организация стройки в древности неохотно менялись. Поэтому, например, стройка эпохи Возрождения практически не отличалась от средневековой. Как строилась монументальная готическая церковь, мы можем увидеть глазами известного европейского художника Антона Мюллера (1563-1611). Его картина «Воздвижение храма», написанная в 1602 году, представлена в Гданьском Национальном музее.
Мюллер – человек эпохи Возрождения, и его картина может дать представление о строительстве храмов не только своей, но и предшествующей эпохи. На картине изображено несколько сцен, по которым можно увидеть, кто строил, какие работы проводились, в какое время. На переднем плане мы видим группу людей в восточных одеждах, если приглядеться, лица у них повидавшие жизнь – нередко величайшие соборы были построены грешниками, среди которых могли быть грабители и убийцы.
Художник не показал все этапы постройки позднеготического здания, мы не узнаем, как были заложены фундаменты, как именно возведены башни. Однако мы видим строительные леса, покрывающие почти всю конструкцию: они были уложены на балках, соединенных с одной стороны пеньковыми веревками к вертикальным опорным столбам, а с другой стороны – опирающимися на углубления стен.
А теперь немного наведем зум. Кто эти люди?
Да, это каменщики строят еще очередной столб. Один мастер готовит кирпич, другой – тот, что в середине – наносит раствор, третий – штукатурку. 5 веков спустя мало что поменялось.
Но главным строительным сюжетом для художников Возрождения был, конечно, Вавилон. Строительство Вавилонской башни много раз было изображено художниками, но самым известным воплощением этого сюжета стала картина Брейгеля-старшего – «Вавилонская башня» (1563).
Можно предположить, что развитие строительной техники художник показал с помощью композиции: приглядитесь, на переднем плане – ручной труд, далее мы видим длинные жерди для перемещения каменных плит, а затем идут все более мощные и масштабные инструменты, вплоть до подъемных кранов. Но масштаб картины будто намекает на тщетность ничтожных человеческих усилий. Здание напоминает римский Колизей и, на первый взгляд, кажется хорошо спроектированным, но если долго всматриваться, не отрываясь, то создается впечатление, что конструкция вращается, будто бы движется и наклоняется. Это не случайность: Брейгель был увлечен движением и использовал такой прием во многих своих картинах. «Вавилонская башня» хранится в Музее истории искусств в Вене, размеры холста вполне внушительные: 114×155 см.
Говоря о живописи Возрождения, нельзя не упомянуть итальянцев. И здесь перед нами разворачивается подробнейшее полотно Пьеро ди Козимо «Строительство дворца» (1515-1520).
Эта загадочная картина, принадлежавшая семейству Медичи в XVII веке, была заказана Гильдией мастеров камня и дерева (а попросту – строителей) может стать предметом исследования историков о том, как разворачивалось строительство идеализированного ренессансного дворца. Почему загадочная? Найдите на картине: строительный подъемник, цех распиловки, площадку для замеса бетона, и, конечно же, разгрузку только что прибывшего античного самосвала с камнем для внутренней отделки. Сейчас картина находится в Художественном музее Ринглинга в Сарасоте (Флорида, США).
«Строить как Исаакиевский собор»
– Что делаете? – обратился к мастерам незнакомец.
– Обтесываю камень, будь он неладен, – сказал первый.
– Не видишь, глину лопачу, – буркнул второй.
– Я строю Шартрский собор, – ответил третий.
Древняя притча
Глядя на Исаакиевский собор в Санкт-Петербурге, сложно представить, что все это построили люди, но, возможно, в притче и кроется ответ – на энтузиазме возможно все.
Огюст де Монферран, помимо того, что был архитектором, прекрасно рисовал. Пример тому – изданный альбом с 49 (!) литографиями, показывающими легендарное строительство, длившееся 40 лет. В финском языке даже есть поговорка «Rakentaa kuin Iisakin kirkkoa» – «Строить как Исаакиевский собор» – так говорят о чем-то невозможном, требующем бесконечных усилий.
Так ли правдоподобен рисунок? Возникают вопросы, почему камень, весивший явно не меньше тонны, везут на бревенчатых полозьях, а не на колесах, и везут люди?
«Когда видишь, какие замечательные здания люди строили в старину, невольно думаешь, что они были счастливее нас», – сказал как-то Ремарк. Посмотрите на собор. А теперь на этих людей, везущих камень. Ох, счастливцы! Гравюру, выполненную по рисунку Монферрана, можно увидеть в Эрмитаже.
Не нарисовал – не построил
Жанры живописи – лишь формы отображения жизни. Меняются реалии, меняются жанры. Так и появился индустриальный пейзаж. Его появление абсолютно логично: технический прогресс в XX веке достиг невероятных скоростей, поменялся быт, поменялись технологии. Но интерпретация индустриального пейзажа могла быть совершенно разной: новый мир с его техникой и машинами мог восприниматься и как антиприрода, враждебная людям, и как символ светлого будущего. В нашем советском обществе с наступлением 1920-х годов сформировался оптимистичный взгляд – строительство и техника стали символами зарождающегося социализма, все играло на образ благополучного будущего страны. Под кисть и карандаш попадало все: тракторы и экскаваторы, подъемные краны и бетономешалки. Что скрывать, наличие картины в жанре индустриального пейзажа давало художнику своеобразный пропуск в мир выставок, ведь соцреализм в картинах активно поддерживался государством. Стройка становилась частью жизни людей в буквальном смысле, что запечатлено на картине Юрия Пименова «Свадьба на завтрашней улице» (1962, представлена в Третьяковской галерее). Вместо ковра под ногами – строительные доски, вместо свадебной прогулки по достопримечательностям – экскурсия на прокладку труб.
Еще один шедевр из Третьяковки – это знаменитое полотно Николая Рериха «Город строят» (1902). Как писал сам художник: «В ней мне хотелось выразить стремление к созиданию, когда в разгаре сложения новых твердынь нагромождаются башни и стены… В наши дни, когда мы пережили столько разрушений, каждое строительство является особо ценным...».
Здесь бросается в глаза то, что все строители в белоснежных одеждах. Почему? Сам художник лишь пространно намекает на веру в светлое будущее: «Мы знаем, какими трудностями сейчас окружен каждый строитель, каким подвижником должен он быть, чтобы перебороть натиски разрушения, хаоса, тьмы. Правда, тьма рассеивается от света, но ведь этот свет должен быть интенсивнее тьмы, чтобы рассеять ее».
Советских картин, посвященных стройке, бесчисленное множество. Многие из них и сейчас продаются в антикварных лавках и радуют говорящими названиями: «Технику везут», «Сталелитейный завод», «Дворец металлургов», «Работница шахты», и, пожалуй, самая ценная – «Ударница» (холст, масло, 1 180 000 руб.).
Одним из ярких примеров темы строительства и буквально эмблемой XX века стали «Строители» Фернана Леже (1951): «Эта идея пришла мне по пути в Шеврез. Около дороги сооружались три вышки высокого напряжения. На них громоздились работающие люди. Я был поражен контрасту между этими людьми, металлической архитектурой, облаками и небом. Люди такие маленькие, точно потерянные в этом строгом, суровом, враждебном ансамбле, — вот что я хотел показать. Я с точностью подчеркнул пластическое значение действий человека, небо, облака, металл».
Леже также оптимистично смотрел на индустриализацию и видел свою миссию в том, чтобы эстетически сблизить технику и человека. Картину можно увидеть в Государственном музее изобразительных искусств им. А.С. Пушкина.
Наши дни
И наконец, вдохновляют ли строительные сюжеты художников современности? Да, например, воссоздание Храма Христа Спасителя отразилось не раз на картинах московских художников.
В европейской живописи есть место фантазии, что прекрасно отображает картина венгерского художника Виды Габора «Строительство».
Место действия – явно какой-то европейский городок, а герои будто бы вне времени: такое можно увидеть хоть сегодня. Картина была продана на аукционе в 2017 году (изначальная оценка лота варьировалась от 3 до 5 тысяч английских фунтов) и сейчас находится в частном собрании.
Буря угрожающего неба и строительные краны как символ строительного кризиса и недостроенных зданий современности – именно так описывает свой холст испанский художник Томас Костано. Сейчас картину «Cranes and clouds» можно приобрести за 2950$.
Известный британский актер Питер Устинов, тот, что играл Пуаро, тонко подметил: «Убийцы и архитекторы всегда возвращаются на место преступления». Проектируйте и стройте так, чтобы ваше «преступление» было достойно кисти художника. Права на ошибку в нашей профессии просто нет!
А это работа современного художника Васи Ложкина, которую он написал по специальному заказу «ИНСИСТЕМС». Главные действующие лица – строители и рыжий кот, который стал талисманом компании.
Ко всему можно подойти с юмором. И строительство – не исключение!
А еще мы как-то пытались посмотреть на объекты построенные и оснащенные командой «ИНСИСТЕМС» глазами знаменитых художников, работавших в разных жанрах. И вот что у нас получилось. Кстати, все эти объекты потом составили наш корпоративный календарь, который мы подарили своим партнерам и друзьям.
Источники изображений
Приходите к нам, у нас есть вакансии!
