Реанимация
(Это второй мой рассказ из цикла «Господин Старший Консультант», опубликованный на Хабре).
Через тьму леса пробивался огонек костра. Она продралась сквозь очередные сплетения веток и вышла на небольшую полянку. Негромкий звук гитары и десяток людей, склонившихся к костру. Музыка. Гитарист взял очередной аккорд, девчонки прижались плотнее к ребятам, и вокруг гитариста образовалось немного пространства. Туда она и нырнула. Песня была грустной: Любовь, предательство, враги, борьба и смерть. Снежинки кружили из темноты, пары у костра обнимались, жались от холода или от страсти друг к другу.
Она обняла гитариста, провела рукой по его жестким седым волосам. Он вздрогнул, ритм было слегка сбился, но пошел, пошел, и гитара заиграла даже немного увереннее и громче.
Мелодия закончилась, он повернулся и рассмотрел незнакомку. Снежинки на волосах и даже в ресницах. Казалось, это удивление и спокойствие, металось, отражаясь от зрачков, пока окончательно не было поглощено где-то глубоко в отблесках костра.
— Ты давно мне не снилась, — задумчиво сказал он. — Целую вечность. И каждый раз, когда снилась, я вылетал из сна как пробка из бутылки. Хлопок, несколько шумных отскоков, и только потом как лбом о стену. А сейчас..., — Он стряхнул с ее локона снежинки. — Я почти управляю этим сном. Раньше такое не удавалось. А ну как утащу тебя в свою палатку? — он хитро прищурился.
— Утащишь, утащишь, — она прижала ладони к его лицу. Холодные, почти обмороженные щеки. Такие знакомые небритые щеки. — Давай пройдемся? А потом утащишь куда захочешь.
Они шагали по тонкому слою снега, а с неба начинал валить и валить пух огромными, липкими хлопьями.
Неожиданно она остановила его, заглянула в глаза, поправила челку и впилась ему в губы долгим, и очень детским поцелуем.
Его глаза слегка расширились и взгляд стал взволнованно-испуганным.
— Это точно сон? Мне никогда не снились такие сны.
Она грустно улыбнулась. — А если нет? Может мы и правда в лесу?
— Нет, ну подожди. Дай вспомнить. Последнее, что я помню — я ложился спать. Точно сон. Хотя… погоди. Я проснулся. Было плохо, хотелось пить, и казалось, что вот-вот вырвет. Я вышел на кухню и тут… я сел, стало хуже, и потом…
— А потом тебе стало еще хуже.
Он задумался. Нет, не испугался, но по взгляду было видно, что разум требует объяснения.
— Я умер?
— Нет. Пока не умер. Но, твои жизненные функции слабеют. Подходит к концу вторая неделя твоей комы. Если ты не выберешься сегодня… Ты уже не выберешься совсем.
— А могу я остаться здесь, с тобой? Меня бы устроило…
— Нет. Если ты умрешь, здесь остаться также не выйдет.
Он тяжело вздохнул.
Вдали пробивался свет другого костра.
— Тебе надо туда. Идти будет трудно. Ветки, снег, возможно провалишься по самую шею. Но, тебе надо идти и надо дойти.
Он посмотрел с сомнением на далекий огонек. — А ты?
— А что я, я пришла сюда тебя вытащить. Я та, или то, о чем ты мечтал всю жизнь, кого ты рисовал и представлял в своих снах и в своих заметках. Я — дух твоих фотографий, комментариев и скрытых желаний. Только я могу вытащить тебя отсюда. Иди уже.
— Хотя..., — она развернула его и с силой впилась ему в губы. Прижалась к нему всем телом, пытаясь оставить в памяти каждый миг, каждую микросекунду, каждый взгляд, каждую снежинку на его лице.
Он тяжело потопал по сугробам, продираясь сквозь кусты, ноги уже по колено уходили в снег
— Ты должен очень захотеть вернуться в жизнь! крикнула она ему в спину. — Очень, очень захотеть! А еще, заведи уже себе девушку, придурок, сдохнешь ведь в следующий раз!
— А я ..., — она произнесла это одними губами, так, чтобы он этого точно не услышал — А я люблю тебя. Иначе не сработало бы. Это только так работает. Чертовы сказки про спящих принцесс. Какого черта всем вам читают их в детстве. — Она развернулась и пошла обратно к костру.
Оглушающий, буквально взрывающий мозг, свет, резанул по глазам. Что-то сдавило и ударило в грудь. Потом еще раз. — Еще разряд! — казалось это прокричали прямо ему в ухо.
В груди невыносимо кольнуло и он вывалился в реальность. Вокруг метались люди, на лице маска, видимо кислород.
-Так, он возвращается, отцепляй реанимоблок и нейроинтерфейс, переходите к интенсивной реанимации! — Медблок на его руке заурчал и вколол очередной коктейль в руку. Больно.
— Саша, все, перебирайся в реанимопалату шесть, там новый пациент. Вводные уже поступают, есть подключение к фэйсбуку и инстаграмму, поисковая система собрала профайл, хватай свою телегу и тащи туда, одна нога тут, а вторую я тебе лично оторву, если ты через 5 минут не начнешь его погружать в VR.
Туристы уже разбрелись по палаткам и голоса сменились шепотом и возней. Она села на тот же пенек, где совсем недавно сидел он. Пенек был еще теплым. Подняла гитару и прошлась пальцами по струнам. Это была ее песня. И его песня. Это была их общая песня, которую они не пели вместе уже много лет. Струны дрожали, ее голос звучал грустно и отчетливо, разливаясь на всю поляну, а может и на весь лес. В палатках давно затихли, костер гас, но она не замечала этого. Она смотрела в огонь, руки продолжали перебирать струны, и она ревела, ревела и ревела.
Это было так непохоже на стандартную облачную модель ИИ-Мед7-ВР ver 1.14. Это вообще ни на что не было похоже.
Послесловие
Через неделю Господин Старший Консультант проснулся в палате интенсивной терапии и не услышал обычный шум из коридора. Кое-как встав с кровати он подошел к двери и приоткрыл ее. В коридоре было пусто. Хотя… В конце коридора лежало тело в костюме биологической защиты и полнолицевой маске. Тело не двигалось. «Приехали», подумал Господин Старший Консультант, тихонечко закрыл дверь и лег обратно в кровать.