Начало и оглавление см. в первой части.
Акции у основателей компании и первых инвесторов — это очевидно. А как акции попадают к сотрудникам?
Ещё в самом начале развития стартапа основатель (особенно если он не имеет готовой команды) ищет первых сотрудников/коллег/соучастников, которые зачастую могут стать сооснователями. Станут или нет — зависит от многих факторов: сможет ли основатель обеспечить им зарплату «на уровне», от их commitment-а (помните байку про курицу и свинью, затеявших стартап в виде ресторанчика “Ham and eggs” и заспоривших, кто из них будет involved, а кто committed?), от их требований, наконец… Логично ожидать, что первые коллеги основателя, которые делят с ним в какой-то степени риск (а не просто ходят в офис отрабатывать зарплату), становятся, явно или неявно, сооснователями проекта. И в качестве компенсации за риск, в награду за приверженность делу, или как хороший стимулдля красноглазенья без выходных, основатель делится с ними своей долей. Подобная раздача акций может продолжаться достаточно долго, особенно пока не случилось IPO, и для регистрации розданных акций не требуется ничего сложнее блокнотика и шариковой ручки.
К выходу компании на биржу в ней уже, как правило, есть крепкий костяк команды из числа тех, кто присутствует с самого начала. Бывший некогда первым программистом становится главой отдела разработки; бывший первый дизайнер становится арт-директором,а бывший офисный кот становится руководителем отдела обеспечения комфорта персонала и обзаводится двумя заместителями, зам. по мурлыканью и зам. по потиранию о ноги.
Вы помните, что акции подразумевают право на долю от дивидендов (механизм участия в прибыли) и долю голосов на собрании акционеров (механизм участия в управлении)? Так вот, начиная с какого-то момента (он может случиться и до IPO), когда в компанию начинают брать на работу не committed коллег, а просто involved, возникает дилемма. С одной стороны, вклад новых сотрудников уже не столь важен, чтобы делиться с ними управлением компанией (да и больно-то оно им сдалось); с другой, акции на руках очень уж эффективно мотивируют трудиться хорошо, чтобы стоимость этих акций росла.
Иногда это противоречие решается использованием механизмов наподобие акций разного класса, например, «привилегированных» (preferred) параллельно с «непривилегированными». Привилегированность обычно заключается в первоочередном выделении дивидендов владельцам этих акций (если их вообще будут выплачивать) и в первоочередном выкупе в случае ликвидации компании. При этом у «префов» может не быть права голоса. Не менее часто создаются акции разных видов: акции одного имеют 1 голос на акцию, а акции другого — 10 голосов на акцию и при этом очень удобно находятся у основателей компании. А чтобы кто-нибудь из основателей внезапно не испортил всем остальным жизнь, акции второго типа автоматом превращаются в акции первого типа при любой перепродаже. Хотя, есть и ещё один удобный механизм…
Я слышал что-то про «опционы». Это они? Что это вообще такое?
Да, опционы. А рассказ про опционы начнётся опять на бирже…
Опционы — это такой удобный «производный» инструмент (или, на копирующем английскую терминологию сленге, «дериватив»), представляющий собой право купить или продать в какой-то момент времени по какой-то цене какой-то базисный актив. То есть опционы важны не сами по себе, а как средство работы с каким-то другим товаром (потому они и считаются производными).
Зачем кому бы то ни было пользоваться опционами? Вот пример: олигарх Миша собирается выйти в большую политику и для этого ему нужны деньги. В связи с чем (а заодно с целью повысить свою популярность) он объявляет, что начнёт в России производить с нуля современные конкурентоспособные… мобильные телефоны. Поскольку новому телефону требуется красивое и звучное название, то Миша (в коридоре своего олигархского офиса) провёл научное исследование и вывел, что самое частое слово, которую люди говорят в мобильный телефон — это «Ээээ…»
Поэтому будущая марка мобильных телефонов олигарха Миши будет называться лаконично и по-молодёжному: Э-Мобило. Первое поколение Э-Мобил будет оснащено литий-плутониевой батареей, механизмом беспроводной проекции звука в ухо, распознаванием жестов пальцами, стоить будет ровно сто долларов за штуку, ни центом больше и ни центом меньше, и начнёт производиться где-нибудь в сентябре следующего года.
Всё хорошо и прекрасно. Олигарх Миша — опытный бизнесмен, и с производством нового инновационного товара наверняка справится. Беда в том, что деньги на политические эксперименты нужны ему срочно. Скажем, до марта следующего года.
Поскольку за сто долларов инновационное Э-Мобило захотят купить многие, неплохо бы ковать железо не отходя от кассы и продавать их прямо сейчас. Но кто захочет заплатить по сто долларов за полтора года до выпуска? Да и не будет Миша устраивать предзаказ для обычных людей, а то потонет в бумагах. Лучше договориться о крупных предзаказах с большими торговыми сетями.
Ясное дело, любая торговая сеть согласится взять партию эдак из миллиона-другого таких телефонов, если продавать их сразу. А схема «деньги сейчас, а стулья через полтора года» мало кому интересна — никто не согласится заморозить на такой срок сто миллионов долларов. С другой стороны, это сейчас олигарх Миша клянётся, что Э-Мобилы будут стоить по сто долларов, а как там оно всё обернётся…
И вот тут нашему сферическому олигарху в вакууме Мише могут помочь опционы.
Представим, что олигарх Миша встретился с условным директором торговой сети Максимом и пообещал, что телефоны через полтора года будут стоить $100. Недоверчивый директор Максим сказал, что «по $100 долларов я бы их купил, а вот дороже — фиг знает». Олигарх Миша быстро понимает, к чему идёт речь, и пишет расписку: «Я, Миша, обязуюсь продать Максиму миллион Э-Мобило по $100 долларов в сентябре 2012-го года» (если интересно, сентябрь 2012-го года в данном случае называется датой исполнения, $100 долларов — ценой исполнения, или, на слэнге, ценой страйк, а Э-Мобило, соответственно — базисный актив). Директор Максим довольно тянет ручонку за бумажкой, но олигарх Миша шлёпает его по запястью, убирает бумажку подальше и выжидательно смотрит на директора Максима.
И вот тут директор Максим понимает, что право купить товар по заданной заранее цене в заданный срок тоже стоит денег. Потому что для олигарха Миши это опять-таки риск — вдруг к тому времени себестоимость Э-Мобилей будет $200? А раз это риск, то за него олигарх Миша, выписавший опцион на покупку, хочет премию. Ну, скажем, процентов пять от будущей суммы сделки: 0.05 * 1 000 000 * $100 = $5 000 000.
5 миллионов — это всё-таки не 100 миллионов, и директор Максим может отдать их за право купить Э-Мобилы по сто баксов через полтора года. В результате все довольны: директор Максим получил гарантию, что купит красивые девайсы по хорошей цене, а олигарх Миша прямо сейчас, из воздуха, получил 5 миллионов долларов, которые вложит в политику, выйдет к власти, получит бюджетную дотацию в миллиард долларов на развитие мобильных инноваций…
… сделает Э-Мобилы и продаст их директору Максиму?
Да сдались тебе эти Э-Мобилы. Отстань, надоел. Разберутся они уж как-нибудь с Максимом, всё-таки, взрослые люди и в России живут.
Получается, человек, выписывая опцион, просто так «из воздуха» получает вполне реальные деньги?
Ага. Вот за подобные вольности некоторые и не любят деривативы.
Опцион создаётся буквально из ничего, потому что это не товар, а лишь документально засвидетельствованное право. В нашем случае базисный актив производится продавцом опциона, но даже это не обязательно, если базисный актив сам по себе торгуется на бирже, и его кто угодно может купить в любой момент. Короче, если базовый актив — акция. Да, выписанный опцион — это мгновенные деньги его продавцу. Но теперь продавцу опциона необходимо следить за курсом базисного актива и за своим собственным счётом. Ведь если окажется, что базисные активы подорожали, и всех денег продавца опционов не хватит, чтобы оплатить базисные активы для всех выписанных им опционов, то… всё плохо, ему срочно придётся покупать эти активы по любой цене, лишь бы удовлетворить покупателей его опционов, то есть тех, кому он продал свои обязательства.
Любопытно, что можно выписать не только опцион на покупку товара (так называемый call-опцион) но и опцион на продажу товара (put-опцион). Если call-опцион, как в случае с олигархом Мишей, обозначает, обязательство продавца Миши в нужный срок поставить столько-то товара по такой-то цене, то put-опцион обозначает, что он обязуется его купить.
Поисследуем Мишин опцион на Э-Мобилы ещё немножко.
Заметим, что олигарх Миша продал директору Максиму право купить миллион Э-Мобилок (погасить опцион). Но не обязанность! Это Миша обязан по требованию директора Максима продать ему Э-Мобилы по $100. Если к моменту начала официальных продаж себестоимость подрастет, а Э-Мобилы будут стоить по 200 долларов, довольный директор Максим придёт с этим опционом и реализует его: заплатит $100 * 1 000 000 (ещё раз, опцион — это «право купить мобилы», а не «право получить мобилы со склада», за покупку понадобится заплатить деньги) и получит свой миллион мобил по сотне долларов.
А если в момент начала продаж Э-Мобилей они будут стоить по $50 долларов, то директор Максим вовсе не дурак покупать их по $100, в два раза дороже. Он выкинет уже ненужный опцион в мусорное ведро и купит Э-Мобили как все, по рыночной цене.
Ещё мы заметим, что олигарх Миша продал директору Максиму право купить эти Э-Мобилы именно в сентябре 2012-го года. И ничего про более ранние сроки (ибо раньше сентября Э-Мобилы ещё не будут собраны). Хотя на бирже, если базисным активом является какая-нибудь ликвидная акция, какой-нибудь очень выгодный опцион можно будет продать и сам по себе; некоторые виды опционов можно гасить в любой момент до даты их исполнения.
И какое же отношение всё это имеет к мотивации сотрудников компании?
Смотрите сами: с одной стороны, опцион на акцию — это не акция, это право на покупку акции. Он стоит существенно дешевле (ибо за саму акцию ещё придётся заплатить!).
С другой, опцион сам по себе уже является средством, позволяющим заработать на росте (или падении) курсов. Можно даже не возиться с самими акциями: на биржах для удобства спекулянтов даже придумали беспоставочные опционы. Если ты купил (за 30 долларов) опцион на покупку 100 акций по 50 долларов (то есть право потратить 5000 долларов в будущем), а к дате исполнения акции поднялись в цене до 80 долларов (и этот пакет стоит уже 8000 долларов), то в случае, если опцион поставочный, ты сначала заплатишь 5000 долларов, получишь акции, и можешь их тут же продать за 8000 долларов, получив 3000 долларов прибыли (если не учитывать заплаченную за опцион тридцатку). А если беспоставочный, тогда ты получишь те же 3000 долларов прибыли без возни с промежуточными акциями и без необходимости искать 5000 долларов на выкуп.
Ещё раз: сам по себе опцион стоит заметно дешевле, чем акция, но при росте курса акции опцион (именно call-опцион, для put-а всё симметрично) даёт возможность получить прибыль.
А нам как раз хотелось найти механизм, с помощью которого можно и сотрудников мотивировать трудиться хорошо и повышать капитализацию компании, и не отдавать им в руки управление!
То есть опционы, как средство мотивации в компании, позволяют не делиться управлением?
Ну, как сказать… Классические опционы всё-таки «поставочные» и подразумевают, что, если покупатель в дату исполнения заплатит цену исполнения, то получит акции.
В то же время, кому это надо? Допустим, компания подарит сотруднику опцион на тысячу акций (которые сейчас стоят по 10 долларов), он проработает один год, акции поднимутся в цене до 17 долларов, и… что? Если сотрудник продаст свой опцион, то получит $7000 прибыли. А если захочет захочет стать акционером и будет раcсчитывать на дальнейший рост акций — ему, чтобы погасить опцион и получить акции, придётся самому заплатить $10000 (хоть при этом он и получит акции, которые уже стоят $17000). Арифметика проста, дальше дело выбора самого сотрудника.
Опционы могут решать и ещё одну проблему работы с персоналом: удержания ключевых сотрудников, чтобы те работали на одном месте и не стремились сбежатьв Google или Facebook. Крупному начальнику при приёме на работу можно сразу пообещать много опционов (и по одной страйк-цене, цене акций на момент его приёма), но выдавать их порциями: четверть через два года, ещё четверть ещё через два года… Тогда, хорошо поработав, подняв стоимость акций и получив первую партию опционов с потенциальной прибылью в пару миллионов долларов, ему не захочется покидать должность, потому что будет знать: даже если в следующие два года он не поднимет своим трудом цену акций ни на цент, его всё равно будет ждать второй пакет, ещё два миллиона долларов. А уж если поднимет…
Обычным сотрудникам можно каждый год выдавать опцион, где страйк-цена соответствует цене акций в момент выдачи (тогда будет стимул проработать ещё год и ещё немножко поднять свои трудом цену акций). Проработал год — вот тебе опцион, но сработает он ещё через год. Так и работаешь ещё год, повышаешь его ценность.
Впрочем, с опционами есть другая беда: если компания торгуется на бирже, то каждое превращение опционов в акции надо регистрировать у брокера, возможно — доводить до сведения комиссии. Опять же, выдашь ему акции — а человек получит право голоса. Не хотелось бы, да?
… Так появились фантомные опционы (ну, или опционы на фантомные акции).
Их так же получаешь, так же стараешься-работаешь, повышаешь курс акций, так же наступает дата исполнения, только онине веселят не превращаются в акции ни при каких обстоятельствах, а просто приносят прибыль, как если бы ты реализовал опцион. Более того, поскольку с реальными акциями они не связаны, прибыль с них можно учитывать хоть каждый квартал: подросли за квартал акции — получил приятный бонус, не подросли — не получил.
Как здорово. Теперь все сотрудники будут мотивированы по самое не хочу, и мы добьёмся шикарных результатов!
Но-но. Вы что, прям всерьёз верите, что выдача акций каждому сотруднику, включая кассира в киоске и охранника склада, приведёт к скачку производительности труда?
Суровая реальность заключается в том, что труд всех кассиров, охранников, техников и младших бухгалтеров, даже если они в поте лица работают по 17 часов в день (учитывая два перерыва на еду по полчаса), можно великолепно скомпенсировать раздолбайством единственного коммерческого директора, который, вместо того чтобы заключить контракт на следующий год с крупным заказчиком, отправится в загулна жёлтой Ламбе с Тамаркой из предыдущей главы.
Это не только значит, что опционные механизмы в первую очередь должны быть направлены на руководителей крупных подразделений и прочих ключевых персонажей компании. Хотя да, это должно быть, полезно.
Ещё это значит и то, что… вот представьте, техники и младшие бухгалтера, получив свой опциончик, работали по 17 часов в день, вкалывали, а тут выплата бонусов по их опционам, и… Ииз загула приезжает на помятой Ламбе коммерческий директор со смущённой и подозрительно округлившейся Тамаркой и спрашивает: «Меня никто не искал?» оказывается, что то ли из-за неэффективной работы начальства, то ли из-за внезапно наступившего мирового финансового кризиса, а может, просто не судьба, но акции за этот год не подросли, а упали. И ни один из техников, бухгалтеров и кассиров за свою самоотверженность не получит бонус на опционах. Поверьте, подобное демотивирует намного лучше, чем картинка с чёрной рамкой и двумя строчками подписи. Особенно если в неуспехе предприятия и снижении курса акций конкретно вот вашей вины нет даже рядом.
Так и получается, что ничего лучше банальных премий для мотиваций и не придумали. А если не жалко, можно акции компании дарить. С чего и начинали.
А…
А всё. На этом серия статей на Хабре заканчивается. Что вспомнили — то рассказали, а что не вспомнили — то не вспомнили. Всем спасибо за обсуждения и добрые слова, а авторы, honeyman и kaichik, удаляются мечтательно читать правила самопубликации книг в Amazon Kindle Store и разглядывать портфолио иллюстраторов на freelance.ru, да чтобысогласились рискнуть и поработать за процент от продаж подешевле.
Акции у основателей компании и первых инвесторов — это очевидно. А как акции попадают к сотрудникам?
Ещё в самом начале развития стартапа основатель (особенно если он не имеет готовой команды) ищет первых сотрудников/коллег/соучастников, которые зачастую могут стать сооснователями. Станут или нет — зависит от многих факторов: сможет ли основатель обеспечить им зарплату «на уровне», от их commitment-а (помните байку про курицу и свинью, затеявших стартап в виде ресторанчика “Ham and eggs” и заспоривших, кто из них будет involved, а кто committed?), от их требований, наконец… Логично ожидать, что первые коллеги основателя, которые делят с ним в какой-то степени риск (а не просто ходят в офис отрабатывать зарплату), становятся, явно или неявно, сооснователями проекта. И в качестве компенсации за риск, в награду за приверженность делу, или как хороший стимул
К выходу компании на биржу в ней уже, как правило, есть крепкий костяк команды из числа тех, кто присутствует с самого начала. Бывший некогда первым программистом становится главой отдела разработки; бывший первый дизайнер становится арт-директором,
Вы помните, что акции подразумевают право на долю от дивидендов (механизм участия в прибыли) и долю голосов на собрании акционеров (механизм участия в управлении)? Так вот, начиная с какого-то момента (он может случиться и до IPO), когда в компанию начинают брать на работу не committed коллег, а просто involved, возникает дилемма. С одной стороны, вклад новых сотрудников уже не столь важен, чтобы делиться с ними управлением компанией (да и больно-то оно им сдалось); с другой, акции на руках очень уж эффективно мотивируют трудиться хорошо, чтобы стоимость этих акций росла.
Иногда это противоречие решается использованием механизмов наподобие акций разного класса, например, «привилегированных» (preferred) параллельно с «непривилегированными». Привилегированность обычно заключается в первоочередном выделении дивидендов владельцам этих акций (если их вообще будут выплачивать) и в первоочередном выкупе в случае ликвидации компании. При этом у «префов» может не быть права голоса. Не менее часто создаются акции разных видов: акции одного имеют 1 голос на акцию, а акции другого — 10 голосов на акцию и при этом очень удобно находятся у основателей компании. А чтобы кто-нибудь из основателей внезапно не испортил всем остальным жизнь, акции второго типа автоматом превращаются в акции первого типа при любой перепродаже. Хотя, есть и ещё один удобный механизм…
Я слышал что-то про «опционы». Это они? Что это вообще такое?
Да, опционы. А рассказ про опционы начнётся опять на бирже…
Опционы — это такой удобный «производный» инструмент (или, на копирующем английскую терминологию сленге, «дериватив»), представляющий собой право купить или продать в какой-то момент времени по какой-то цене какой-то базисный актив. То есть опционы важны не сами по себе, а как средство работы с каким-то другим товаром (потому они и считаются производными).
Зачем кому бы то ни было пользоваться опционами? Вот пример: олигарх Миша собирается выйти в большую политику и для этого ему нужны деньги. В связи с чем (а заодно с целью повысить свою популярность) он объявляет, что начнёт в России производить с нуля современные конкурентоспособные… мобильные телефоны. Поскольку новому телефону требуется красивое и звучное название, то Миша (в коридоре своего олигархского офиса) провёл научное исследование и вывел, что самое частое слово, которую люди говорят в мобильный телефон — это «Ээээ…»
Поэтому будущая марка мобильных телефонов олигарха Миши будет называться лаконично и по-молодёжному: Э-Мобило. Первое поколение Э-Мобил будет оснащено литий-плутониевой батареей, механизмом беспроводной проекции звука в ухо, распознаванием жестов пальцами, стоить будет ровно сто долларов за штуку, ни центом больше и ни центом меньше, и начнёт производиться где-нибудь в сентябре следующего года.
Всё хорошо и прекрасно. Олигарх Миша — опытный бизнесмен, и с производством нового инновационного товара наверняка справится. Беда в том, что деньги на политические эксперименты нужны ему срочно. Скажем, до марта следующего года.
Поскольку за сто долларов инновационное Э-Мобило захотят купить многие, неплохо бы ковать железо не отходя от кассы и продавать их прямо сейчас. Но кто захочет заплатить по сто долларов за полтора года до выпуска? Да и не будет Миша устраивать предзаказ для обычных людей, а то потонет в бумагах. Лучше договориться о крупных предзаказах с большими торговыми сетями.
Ясное дело, любая торговая сеть согласится взять партию эдак из миллиона-другого таких телефонов, если продавать их сразу. А схема «деньги сейчас, а стулья через полтора года» мало кому интересна — никто не согласится заморозить на такой срок сто миллионов долларов. С другой стороны, это сейчас олигарх Миша клянётся, что Э-Мобилы будут стоить по сто долларов, а как там оно всё обернётся…
И вот тут нашему сферическому олигарху в вакууме Мише могут помочь опционы.
Представим, что олигарх Миша встретился с условным директором торговой сети Максимом и пообещал, что телефоны через полтора года будут стоить $100. Недоверчивый директор Максим сказал, что «по $100 долларов я бы их купил, а вот дороже — фиг знает». Олигарх Миша быстро понимает, к чему идёт речь, и пишет расписку: «Я, Миша, обязуюсь продать Максиму миллион Э-Мобило по $100 долларов в сентябре 2012-го года» (если интересно, сентябрь 2012-го года в данном случае называется датой исполнения, $100 долларов — ценой исполнения, или, на слэнге, ценой страйк, а Э-Мобило, соответственно — базисный актив). Директор Максим довольно тянет ручонку за бумажкой, но олигарх Миша шлёпает его по запястью, убирает бумажку подальше и выжидательно смотрит на директора Максима.
И вот тут директор Максим понимает, что право купить товар по заданной заранее цене в заданный срок тоже стоит денег. Потому что для олигарха Миши это опять-таки риск — вдруг к тому времени себестоимость Э-Мобилей будет $200? А раз это риск, то за него олигарх Миша, выписавший опцион на покупку, хочет премию. Ну, скажем, процентов пять от будущей суммы сделки: 0.05 * 1 000 000 * $100 = $5 000 000.
5 миллионов — это всё-таки не 100 миллионов, и директор Максим может отдать их за право купить Э-Мобилы по сто баксов через полтора года. В результате все довольны: директор Максим получил гарантию, что купит красивые девайсы по хорошей цене, а олигарх Миша прямо сейчас, из воздуха, получил 5 миллионов долларов, которые вложит в политику, выйдет к власти, получит бюджетную дотацию в миллиард долларов на развитие мобильных инноваций…
… сделает Э-Мобилы и продаст их директору Максиму?
Да сдались тебе эти Э-Мобилы. Отстань, надоел. Разберутся они уж как-нибудь с Максимом, всё-таки, взрослые люди и в России живут.
Получается, человек, выписывая опцион, просто так «из воздуха» получает вполне реальные деньги?
Ага. Вот за подобные вольности некоторые и не любят деривативы.
Опцион создаётся буквально из ничего, потому что это не товар, а лишь документально засвидетельствованное право. В нашем случае базисный актив производится продавцом опциона, но даже это не обязательно, если базисный актив сам по себе торгуется на бирже, и его кто угодно может купить в любой момент. Короче, если базовый актив — акция. Да, выписанный опцион — это мгновенные деньги его продавцу. Но теперь продавцу опциона необходимо следить за курсом базисного актива и за своим собственным счётом. Ведь если окажется, что базисные активы подорожали, и всех денег продавца опционов не хватит, чтобы оплатить базисные активы для всех выписанных им опционов, то… всё плохо, ему срочно придётся покупать эти активы по любой цене, лишь бы удовлетворить покупателей его опционов, то есть тех, кому он продал свои обязательства.
Любопытно, что можно выписать не только опцион на покупку товара (так называемый call-опцион) но и опцион на продажу товара (put-опцион). Если call-опцион, как в случае с олигархом Мишей, обозначает, обязательство продавца Миши в нужный срок поставить столько-то товара по такой-то цене, то put-опцион обозначает, что он обязуется его купить.
Поисследуем Мишин опцион на Э-Мобилы ещё немножко.
Заметим, что олигарх Миша продал директору Максиму право купить миллион Э-Мобилок (погасить опцион). Но не обязанность! Это Миша обязан по требованию директора Максима продать ему Э-Мобилы по $100. Если к моменту начала официальных продаж себестоимость подрастет, а Э-Мобилы будут стоить по 200 долларов, довольный директор Максим придёт с этим опционом и реализует его: заплатит $100 * 1 000 000 (ещё раз, опцион — это «право купить мобилы», а не «право получить мобилы со склада», за покупку понадобится заплатить деньги) и получит свой миллион мобил по сотне долларов.
А если в момент начала продаж Э-Мобилей они будут стоить по $50 долларов, то директор Максим вовсе не дурак покупать их по $100, в два раза дороже. Он выкинет уже ненужный опцион в мусорное ведро и купит Э-Мобили как все, по рыночной цене.
Ещё мы заметим, что олигарх Миша продал директору Максиму право купить эти Э-Мобилы именно в сентябре 2012-го года. И ничего про более ранние сроки (ибо раньше сентября Э-Мобилы ещё не будут собраны). Хотя на бирже, если базисным активом является какая-нибудь ликвидная акция, какой-нибудь очень выгодный опцион можно будет продать и сам по себе; некоторые виды опционов можно гасить в любой момент до даты их исполнения.
И какое же отношение всё это имеет к мотивации сотрудников компании?
Смотрите сами: с одной стороны, опцион на акцию — это не акция, это право на покупку акции. Он стоит существенно дешевле (ибо за саму акцию ещё придётся заплатить!).
С другой, опцион сам по себе уже является средством, позволяющим заработать на росте (или падении) курсов. Можно даже не возиться с самими акциями: на биржах для удобства спекулянтов даже придумали беспоставочные опционы. Если ты купил (за 30 долларов) опцион на покупку 100 акций по 50 долларов (то есть право потратить 5000 долларов в будущем), а к дате исполнения акции поднялись в цене до 80 долларов (и этот пакет стоит уже 8000 долларов), то в случае, если опцион поставочный, ты сначала заплатишь 5000 долларов, получишь акции, и можешь их тут же продать за 8000 долларов, получив 3000 долларов прибыли (если не учитывать заплаченную за опцион тридцатку). А если беспоставочный, тогда ты получишь те же 3000 долларов прибыли без возни с промежуточными акциями и без необходимости искать 5000 долларов на выкуп.
Ещё раз: сам по себе опцион стоит заметно дешевле, чем акция, но при росте курса акции опцион (именно call-опцион, для put-а всё симметрично) даёт возможность получить прибыль.
А нам как раз хотелось найти механизм, с помощью которого можно и сотрудников мотивировать трудиться хорошо и повышать капитализацию компании, и не отдавать им в руки управление!
То есть опционы, как средство мотивации в компании, позволяют не делиться управлением?
Ну, как сказать… Классические опционы всё-таки «поставочные» и подразумевают, что, если покупатель в дату исполнения заплатит цену исполнения, то получит акции.
В то же время, кому это надо? Допустим, компания подарит сотруднику опцион на тысячу акций (которые сейчас стоят по 10 долларов), он проработает один год, акции поднимутся в цене до 17 долларов, и… что? Если сотрудник продаст свой опцион, то получит $7000 прибыли. А если захочет захочет стать акционером и будет раcсчитывать на дальнейший рост акций — ему, чтобы погасить опцион и получить акции, придётся самому заплатить $10000 (хоть при этом он и получит акции, которые уже стоят $17000). Арифметика проста, дальше дело выбора самого сотрудника.
Опционы могут решать и ещё одну проблему работы с персоналом: удержания ключевых сотрудников, чтобы те работали на одном месте и не стремились сбежать
Обычным сотрудникам можно каждый год выдавать опцион, где страйк-цена соответствует цене акций в момент выдачи (тогда будет стимул проработать ещё год и ещё немножко поднять свои трудом цену акций). Проработал год — вот тебе опцион, но сработает он ещё через год. Так и работаешь ещё год, повышаешь его ценность.
Впрочем, с опционами есть другая беда: если компания торгуется на бирже, то каждое превращение опционов в акции надо регистрировать у брокера, возможно — доводить до сведения комиссии. Опять же, выдашь ему акции — а человек получит право голоса. Не хотелось бы, да?
… Так появились фантомные опционы (ну, или опционы на фантомные акции).
Их так же получаешь, так же стараешься-работаешь, повышаешь курс акций, так же наступает дата исполнения, только они
Как здорово. Теперь все сотрудники будут мотивированы по самое не хочу, и мы добьёмся шикарных результатов!
Но-но. Вы что, прям всерьёз верите, что выдача акций каждому сотруднику, включая кассира в киоске и охранника склада, приведёт к скачку производительности труда?
Суровая реальность заключается в том, что труд всех кассиров, охранников, техников и младших бухгалтеров, даже если они в поте лица работают по 17 часов в день (учитывая два перерыва на еду по полчаса), можно великолепно скомпенсировать раздолбайством единственного коммерческого директора, который, вместо того чтобы заключить контракт на следующий год с крупным заказчиком, отправится в загул
Это не только значит, что опционные механизмы в первую очередь должны быть направлены на руководителей крупных подразделений и прочих ключевых персонажей компании. Хотя да, это должно быть, полезно.
Ещё это значит и то, что… вот представьте, техники и младшие бухгалтера, получив свой опциончик, работали по 17 часов в день, вкалывали, а тут выплата бонусов по их опционам, и… И
Так и получается, что ничего лучше банальных премий для мотиваций и не придумали. А если не жалко, можно акции компании дарить. С чего и начинали.
А…
А всё. На этом серия статей на Хабре заканчивается. Что вспомнили — то рассказали, а что не вспомнили — то не вспомнили. Всем спасибо за обсуждения и добрые слова, а авторы, honeyman и kaichik, удаляются мечтательно читать правила самопубликации книг в Amazon Kindle Store и разглядывать портфолио иллюстраторов на freelance.ru, да чтобы
