Подложные подписчики, ложные новости, иностранное влияние. Последнее десятилетие открыло нам, что информация в онлайне не всегда такая, какой кажется.
Шёл 2010-й год, и технооптимизм был на пике. Невероятное количество взрослых американцев, 75%, выходили в онлайн – это был огромный скачок по сравнению с 46%, выходившими в интернет за 10 лет до этого. В основном они сидели в интернете в условиях домашнего комфорта, и это был первый раз в истории, когда они делали это настолько массово. Соцсети находились в зародышевом состоянии и набирали обороты – в основном, среди молодёжи – а мировое внимание, судя по всему, сдвигалось от браузеров к мобильным приложениям.
Исследовательский центр Pew Research Center начал новое десятилетие с опроса 895 ведущих технологов, исследователей и критиков, предложив им предсказать, как будет выглядеть связанный интернетом мир в 2020-м. И по поводу одного из вопросов было достигнуто невиданное согласие: 85% опрошенных в один голос ответили, что «социальные преимущества использования интернета значительно перевесят его недостатки», отметив, что интернет, по большому счёту, «улучшает социальное взаимодействие, и будет продолжать делать это и в 2020 году». Они указали на лёгкость общения и огромное количество знаний, появившиеся благодаря информационной эпохе, как на причины для оптимизма.
Что могло пойти не так?
Оказывается, много чего. Ранним признаком надвигающегося информационного апокалипсиса стал блог «гомосексуальной девушки из Дамаска». Он был посвящён жизни его автора. Амины Арраф, 35-летней лесбиянки из Сирии, участвовавшей в протестном движении, выступавшем против президента страны, Башара Асада. Он быстро обрёл читателей по всему миру, которых захватили трогательные тексты Арраф и живое описание жизни геев на Ближнем Востоке. The Guardian описала её, как «маловероятного героя бунта в консервативной стране».
Это продолжалось до 6 июня 2011 года, когда в блоге появился пост другого рода. Кузина Арраф в панике писала о том, что три неизвестных человека похитили её в центре Дамаска и бросили в красный фургон. Новости о похищении быстро распространились по миру, про них написали в The Guardian, The New York Times, Fox News, CNN и других изданиях. Кампания «освободите Амину» привела к появлению постеров и сопутствующих веб-сайтов. Госдеп США даже, по слухам, начал расследование её исчезновения.
Через шесть дней после предполагаемого похищения правда была раскрыта: девушка-лесбиянка из Дамаска оказалась 40-летним гетеросексуальным американцем из штата Джорджия по имени Том.
Блог, аккаунты в соцсетях, шесть лет постингов под именем Амины Арраф – всё это было подделкой. Эта мистификация всколыхнула блогосферу и отметила поворотный момент, в который общественность задумалась о цифровых обманах. В The Washington Post написали, что он проиллюстрировал «лёгкость, с которой можно выдать выдумку за правду в онлайне».
В интернете всегда было полно обманов, начиная с самых ранних его дней. В работе 1998 года за авторством Джудит Донат, исследователя и советника гарвардского центра Беркмана Кляйна, были подробно описаны результаты троллинга, дезинформации и лжи, появляющихся в группах Usenet. Те проблемы звучат знакомо:
Тролль может разрушить дискуссию в новостной группе, распространить вредные советы, навредить чувству доверия в сообщества. Более того, в группе, чувствительной к троллингу, в которой высок уровень обмана, многие по-настоящему наивные вопросы могут быть приняты за троллинг и отвергнуты. По сравнению с физическим миром, в онлайне довольно легко сойти за другого человека, поскольку характерных признаков личности там достаточно мало. Больше удивляет, насколько успешными могут быть настолько грубые имитации.
С расцветом веба в последовавшее десятилетие и доступом всё большего количества людей это беспокойство по большей части не сильно проявляло себя. Однако последнее десятилетие лишь сильнее проявило масштаб и последствия онлайн-обмана.
Проблемы начали проявляться в ключевых мерилах веба – лайках, кликах, количествах подписчиков, просмотрах и так далее. В июле 2012 года один стартап попал в заголовки газет, рассказав о том, что лишь один из каждых пяти кликов на его рекламе в Facebook выглядел так, будто его сделал человек. Остальные, как утверждала компания, делали боты. На сегодня эта оценка кажется уже мило старомодной. Но в то время она считалась похожей на «взрыв бомбы, которая может приостановить попытки компаний понять, работает ли реклама в Facebook».
Она отметила новую эру онлайн-сомнений. В следующем месяце, в августе 2012 года – в последнюю пятницу перед праздничными выходными, как это принято у технокомпаний – Facebook заявил, что нашёл и удалил поддельные лайки на множестве страниц, из-за чего те казались популярнее, чем на самом деле.
«Facebook говорит, что эти карательные меры станут ’позитивным изменением для всех пользователей Facebook’. Но это неправда, — писал в то время Райан Тейн для WIRED. – Мошенники ведь тоже используют Facebook, отсюда и все эти поддельные лайки. И они будут наперегонки пытаться обойти фильтры Facebook. В эти выходные лето заканчивается победой инженеров по лайкам из Facebook. Однако гонка вооружений только начинается».
В 2013 году YouTube встретился со своей неудобной реальностью. Объём поддельного трафика от ботов, притворяющихся реальными пользователями, сравнялся с переходами от реальных людей. Некоторые сотрудники компании беспокоились о том, что из-за этого дисбаланса может произойти, как они говорили, «великая инверсия», в результате которой системы обнаружения манипуляций запутаются и начнут считать ненастоящие просмотры настоящими, а просмотры людей отмечать, как подозрительные.
Такого не произошло, однако бич искусственных посещений досаждает гигантам соцсетей и по сей день. Эта практика стала настолько прибыльной и популярной, что сформировались целые подразделения индустрий, одни из которых создают поддельные лайки, подписки и просмотры, а другие ловят первых.
И все эти подделки, конечно, происходят из-за денег. А скоро ставки вырастут ещё сильнее. В конце 2012 года иностранные информационные операторы начали попадать в заголовки газет из-за использования ими соцсетей. Члены движения Талибан притворялись красотками на Facebook и разводили австралийских солдат в надежде получить от них ценные военные сведения. Деталей известно мало, однако последствия этого были достаточно серьёзными. Как писал в то время журнал WIRED: «Это были лишь первые залпы в войнах соцсетей. Следующие примеры цифрового шпионажа могут привести к реальным потерям».
Так и произошло. В Мьянме дезинформация, распространившаяся в Facebook, подпитывала хаос и неразбериху, став причиной насилия и бунтов. В западных кругах российское "Агентство интернет-исследований" обвинили в хаосе во время голосования по Брекзиту в 2016 году и президентских выборах в США. Представители разведки США утверждают, что эта практика определённо будет применяться и в наступившем году [во время очередных выборов президента США / прим. перев.].
В мае 2014 года The Washington Post запустила серию статей под названием "Подделки в интернете на этой неделе", реагируя на «эпидемию городских легенд и интернет-розыгрышей». Обычно героями дня становились всякие глупости вроде историй о беременных скорпионах, наводнивших улицы Бруклина, или о том, что создатели Oreo запускают печеньки со вкусом жареной курицы.
К концу 2015 года эту серию свернули – и не от недостатка ложного контента в онлайне, а из-за того, что количество и направление развития дезинформации приняли неудобоваримый характер. Подделки было легче заметить, но они начали привлекать всё больше трафика. Темы подделок стали вызывать всё больше ненависти и становились всё более чудовищными. Всё это начинало становиться всё менее смешным и всё более неприятным. Журналист Кейтлин Дюи объяснила это изменение в своей колонке следующим образом:
Этому сдвигу есть простейшее экономическое объяснение. Если вы занимаетесь подделками, то прибыль в этом секторе возросла. С начала 2014 года многие интернет-предприниматели начали понимать, что мало что привлекает трафик так же хорошо, как истории, обличающие и возбуждающие предубеждение их читателей. Если раньше многие писали статьи о вымышленной смерти всяких знаменитостей или разные «сатирические» заметки, то теперь они ведут успешные веб-сайты, которые не занимаются ничем, кроме троллинга подходящих меньшинств или эксплуатации грубых стереотипов. Сайт Now8News пишет истории о возмутительных преступлениях, сопровождая их незаконно полученными фотографиями бедняков, часто чернокожих; World News Daily Report специализируется на придумывании историй об иностранцах, часто мусульманах, занимающихся сексом с животными или убивающими их.
Распространение контента, разбивающего общество на лагеря, и дезинформации, с течением десятилетия становилось всё более лёгким и прибыльным делом. Аудитория у него была, а мощные инструменты таргетинга, доступные в Facebook и у других гигантов, делали доступ к нему делом нескольких кликов. Исследование BuzzFeed News от 2016 года обнаружило, что в последние месяцы президентской кампании в США вирусные поддельные новости на Facebook получали больше лайков, перепостов и комментариев, чем самые популярные статьи в The New York Times, The Washington Post и других крупных СМИ. И почти все самые популярные поддельные истории были направлены либо в пользу Трампа, либо против Клинтон.
Понемногу эффекты этих онлайн-подделок просачивались в реальность. Армада автоматических аккаунтов в твиттере помогла "Пиццагейту" – теории заговора, в результате распространения которой в одной пиццерии даже произошла перестрелка в 2016 году – набирая последователей, делая вид, что в реальном мире приверженцев у неё больше, чем на самом деле. Утверждается, что «Агентство интернет-исследований» заплатило жителям США за политическое представление, чтобы во время предвыборных митингов возить на грузовике в клетке человека, одетого под Хиллари Клинтон, а также протестующим на митингах в Нью-Йорке и Пенсильвании, рекламируемых в Facebook.
Список можно продолжать. Термин «поддельные новости» каким-то образом сам превратился в поддельные новости. Белый Дом опубликовал подредактированное видео с сайта InfoWars; новости о караване мигрантов, идущем через Мексику, использовали для распространения дезинформации; видео с Нэнси Пелоси подредактировали так, чтобы она выглядела пьяной, и его посмотрели миллионы человек на Facebook; в мир начали выходить дипфейки. Политики теперь могут распространять ложную информацию на Facebook, просто заплатив за рекламу.
Довольно мрачная картина. Будущее правды в онлайне кажется таким безрадостным, что у экспертов наблюдается экзистенциальный кризис. Хуже всего то, что решений этой проблемы не просматривается. Распространение дезинформации и поляризация контента зиждется на факторах, которые трудно описать конкретно, а многие подходы к решению проблемы направлены только против одного из этих элементов, а не всех сразу.
В опросе от Pew вскоре после выборов 2016 года 14% взрослого населения США сообщили о том, что делились в интернете политическими новостями, о ложности которых они знали. «В данных случаях проверка фактов никак не поможет исправить ложь, — писал недавно для Columbia Journalism Review Уитни Филипс, профессор из Сиракуз, чьё исследование касается загрязнения информации. – Факты не имеют к этому никакого отношения».
И подделка информации никуда не денется. Интернет, свободный от обмана – это ностальгическая иллюзия. Неправда была частью цифрового мира практически с момента его появления. Лучше задаться вопросом о возможных масштабах онлайн-лжи через десять лет. В какой-то момент все эти разнузданные подделки перестанут быть такими прибыльными, и некоторые источники информации перестанут считаться достоверными. Однако сложно сказать, достаточно ли этого будет для того, чтобы переломить наплыв дезинформации. Прошедшее десятилетие если что и доказало, так это тщетность попыток предсказывать будущее.
