По ТВ показывают выступление Д.Медведева, заявляющего о необходимости строить авианосцы.
Решил написать о своей службе. На этих самых авианосцах.
Пишу как есть. Без преувеличения, без прикрас, без условностей. Пишу так, как вижу. Буду писать и хорошее и плохое. Все подряд.
Вы прочитаете и сами ответите на вопрос топика. Еще я убежден, что написанное здесь прочтут высокие государственные и военные чины. Тоже, надеюсь, подумают.
Пишу максимально упрощенно для понимания нормальным гражданским человеком.
=============================
Осень. Ленинградское нахимовское военно-морское училище. ЛНВМУ — одним словом.
Зашел к корешам в другую роту. Вижу в гостях курсанта, вернувшегося с практики, с Севера. Рассказывает про прием авиации «Киевом». Красиво! Зрелищно! Впечатляюще!
Даже в виде устного рассказа.
Практик у любого курсанта множество. После каждого курса. А учились пять лет. И везло нам тем, что всегда ездили на самый крутой флот — Северный. На самую крутую эскадру — Атлантическую, 7-ю ОПЭСК.
1. День рождения. Идем в кино. "Случай в квадрате 36-80". У-ф-ф-ф! Вот это сила! Вот это авиация! Вот это ...!
Позже, люди снимавшиеся в фильме, стали моими начальниками. Я с ними до сих пор поддерживаю хорошие отношения.
2. И бросались в глаза офицеры — офицеры такр «Киев» (такр — тяжелый авианесущий крейсер; прим.авт.). Вроде и люди, как люди, но было в них что-то такое, не совсем понятное, что отличало и выделяло из всех. Вот стоит группа человек из двадцати и в этой группе видны офицеры крейсера «Киев». И форма на них как-то сидела иначе, и взгляд другой, и все у них по-другому. От них струился какой-то не обычный свет. Он чувствовался во всем. В форме, в походке, в движениях, в манерах, в разговоре. Во всем!
Они всегда подстрижены, побриты, выглажены, отодеколонены дорогим одеколоном. Это были блестящие морские офицеры, которых мы привыкли себе представлять по книгам и фильмам.
Туда тщательно отбирали. Туда, просто так, не попасть. Из офицерской элиты, там служили самые элитные.
Вдруг говорят, что кадры меня направляют на «Киев». Во, повезло! Во, счастье!
Это же, наверно, и я буду таким лощеным!
3. Севастополь. Приезжаю к корешам в береговую воинскую часть и прошу чтобы вызвали на КПП однокашника. Передайте, что приехал ..., с….
Мичман, дежуривший на КПП, смотрит на меня офигевшим взглядом. Он в оцепенении. Он в шоке. Он смотрит на меня, как на бога. Смотрит долго, потом смутившись переспрашивает: "Это Вы прямо на «Киеве», который на Севере служите?"
"Ну, да" — отвечаю: "Прямо на нем и служу".
"А давно?" — скромно пересправшивает мичман.
"Да несколько лет уже" — отвечаю.
Мичман звонит по телефону. Дозванивается. Передает мою просьбу и кладет телефонную трубку на аппарат. И хоть сделал все полностью, но срывается и бежит по территории части устно передавать корешу информацию о моем приезде.
Приятно, черт побери!
4. Грузия. Гудаури. Горнолыжная база. Не хрен знает что — трасса 8 км.
Приходим в кабак. По кабаку шорох: "Моряки пришли".
Подходит один пожилой грузин и спрашивает: "Ребята, Вы на военном флоте служите?"
"Служим" — отвечаем скромно.
"На Черноморском, на малых катерах?" — уточняет.
"Не, на Северном. И корабль маленький у нас такой — 270 метров в длину. «Киев» называется" — спокойно отвечам.
Грузин поперхнулся, закашлялся и пошел.
С тех пор весь кабак считал за счастье нас пригласить к столику и угостить за свой счет.
Кавказ — дело тонкое. Вроде бы как и не должен мужчина позволять за себя платить другим. С одной стороны.А с другой можно человека обидеть отказом.
Выкручивались. Как? Не помню.
5. Девчонки.
"Ух! Ты на корабле служишь! Как интересно! Ракеты, палуба, антенны! Форма! Туши сразу свет!"
Продолжение здесь
Решил написать о своей службе. На этих самых авианосцах.
Пишу как есть. Без преувеличения, без прикрас, без условностей. Пишу так, как вижу. Буду писать и хорошее и плохое. Все подряд.
Вы прочитаете и сами ответите на вопрос топика. Еще я убежден, что написанное здесь прочтут высокие государственные и военные чины. Тоже, надеюсь, подумают.
Пишу максимально упрощенно для понимания нормальным гражданским человеком.
=============================
Осень. Ленинградское нахимовское военно-морское училище. ЛНВМУ — одним словом.
Зашел к корешам в другую роту. Вижу в гостях курсанта, вернувшегося с практики, с Севера. Рассказывает про прием авиации «Киевом». Красиво! Зрелищно! Впечатляюще!
Даже в виде устного рассказа.
Практик у любого курсанта множество. После каждого курса. А учились пять лет. И везло нам тем, что всегда ездили на самый крутой флот — Северный. На самую крутую эскадру — Атлантическую, 7-ю ОПЭСК.
1. День рождения. Идем в кино. "Случай в квадрате 36-80". У-ф-ф-ф! Вот это сила! Вот это авиация! Вот это ...!
Позже, люди снимавшиеся в фильме, стали моими начальниками. Я с ними до сих пор поддерживаю хорошие отношения.
2. И бросались в глаза офицеры — офицеры такр «Киев» (такр — тяжелый авианесущий крейсер; прим.авт.). Вроде и люди, как люди, но было в них что-то такое, не совсем понятное, что отличало и выделяло из всех. Вот стоит группа человек из двадцати и в этой группе видны офицеры крейсера «Киев». И форма на них как-то сидела иначе, и взгляд другой, и все у них по-другому. От них струился какой-то не обычный свет. Он чувствовался во всем. В форме, в походке, в движениях, в манерах, в разговоре. Во всем!
Они всегда подстрижены, побриты, выглажены, отодеколонены дорогим одеколоном. Это были блестящие морские офицеры, которых мы привыкли себе представлять по книгам и фильмам.
Туда тщательно отбирали. Туда, просто так, не попасть. Из офицерской элиты, там служили самые элитные.
Вдруг говорят, что кадры меня направляют на «Киев». Во, повезло! Во, счастье!
Это же, наверно, и я буду таким лощеным!
3. Севастополь. Приезжаю к корешам в береговую воинскую часть и прошу чтобы вызвали на КПП однокашника. Передайте, что приехал ..., с….
Мичман, дежуривший на КПП, смотрит на меня офигевшим взглядом. Он в оцепенении. Он в шоке. Он смотрит на меня, как на бога. Смотрит долго, потом смутившись переспрашивает: "Это Вы прямо на «Киеве», который на Севере служите?"
"Ну, да" — отвечаю: "Прямо на нем и служу".
"А давно?" — скромно пересправшивает мичман.
"Да несколько лет уже" — отвечаю.
Мичман звонит по телефону. Дозванивается. Передает мою просьбу и кладет телефонную трубку на аппарат. И хоть сделал все полностью, но срывается и бежит по территории части устно передавать корешу информацию о моем приезде.
Приятно, черт побери!
4. Грузия. Гудаури. Горнолыжная база. Не хрен знает что — трасса 8 км.
Приходим в кабак. По кабаку шорох: "Моряки пришли".
Подходит один пожилой грузин и спрашивает: "Ребята, Вы на военном флоте служите?"
"Служим" — отвечаем скромно.
"На Черноморском, на малых катерах?" — уточняет.
"Не, на Северном. И корабль маленький у нас такой — 270 метров в длину. «Киев» называется" — спокойно отвечам.
Грузин поперхнулся, закашлялся и пошел.
С тех пор весь кабак считал за счастье нас пригласить к столику и угостить за свой счет.
Кавказ — дело тонкое. Вроде бы как и не должен мужчина позволять за себя платить другим. С одной стороны.А с другой можно человека обидеть отказом.
Выкручивались. Как? Не помню.
5. Девчонки.
"Ух! Ты на корабле служишь! Как интересно! Ракеты, палуба, антенны! Форма! Туши сразу свет!"
Продолжение здесь