С момента, когда героиня этой истории (назовём её инициалы — Б.Т.) в последний раз что-то видела, прошло более десяти лет. После травмы врачи диагностировали у молодой женщины кортикальную слепоту — она возникает из-за поражения затылочной доли мозга, которое мешает мозгу правильно принимать или интерпретировать сигналы, поступившие по зрительному нерву. Поэтому Б.Т. начала ходить везде с собакой-поводырём.
Слепота была не единственной проблемой Б.Т. Внутри женщины жили больше десяти разных личностей, боровшихся за контроль над её телом. Во время попыток врачей избавить её от этого расстройства к женщине вернулось зрение. Но видела не 37-летняя немка, а подросток, которым она иногда становилась. Переключение между личностями происходило мгновенно, и в момент перехода женщина либо начинала видеть, либо погружалась в темноту.
По мнению её врачей, описавших случай в журнале PsyCh, слепота не могла быть вызвана травмой — то есть изначальный диагноз не может быть верным. Проблема была психологического характера, а не физиологического. Случай с Б.Т. показывает экстраординарную способность нашего мозга контролировать, что мы видим и кем мы являемся.
Чтобы понять, что происходит с Б.Т, её врачи, немецкие психологи Ганс Страсбургер (Hans Strasburger) и Бруно Вальдфогель (Bruno Waldvogel), изучили историю болезни с момента постановки диагноза — кортикальной слепоты. Согласно записям, женщина прошла серьёзные тесты на зрение — включая тесты с использованием лазеров, специальных очков, включенных в помещении ламп — и все они показали её полную слепоту. Поскольку глаза повреждены не были, то врачи десять лет назад решили, что потеря зрения обусловлена повреждением мозга во время несчастного случая — какого именно, история умалчивает.
К Вальдфогелю Б.Т. попала спустя тринадцать лет после аварии, но из-за другого диагноза — «диссоциативного расстройства личности». В пациентке боролись за право обладания её телом десять личностей, различных по полу, возрасту, привычкам, темпераменту. Они даже говорили на разных языках — некоторые только на английском, некоторые — на немецком, а иные — на обоих языках. Б.Т. в детстве жила в Германии, а затем — в англоязычной стране.
Спустя четыре года психотерапии произошло нечто странное. После очередного приёма Б.Т. увидела слово на обложке журнала. Это было первое слово, которое она увидела за семнадцать лет. Сперва она видела только слова целиком, когда была задействована определённая личность. Отдельные буквы она не воспринимала. Но эта способность со временем улучшилась — сначала она начала читать, а затем — распознавать отдельные буквы. Позже большая часть личностей начала видеть в большую часть времени. При переключении между личностями зрение могло пропасть.
Вальдфогель засомневался в причинах потери зрения Б.Т. Вряд ли травма мозга такого рода могла сама собой излечиться через семнадцать лет. А даже если самоизлечение произошло, то оно не могло объяснить, почему зрение то включается, то выключается. Очевидно, что причина в чём-то другом, но не в травме.
Первый вариант — пациентка все семнадцать лет обманывала о своей слепоте. Электроэнцефалограмма показала несостоятельность этого объяснения. Когда Б.Т. была в одной из двух своих «слепых» личностях, её мозг не показывал никаких электрических откликов на визуальную стимуляцию, даже когда её глаза были широко открыты и смотрели на источник стимуляции. Зрячие люди на ЭЭГ эти сигналы демонстируют.
Вальдфогель и Страсбургер убеждены, что слепота Б.Т — расстройство психологического характера, а не физического. Что-то произошло и заставило женщину отреагировать потерей зрения. Даже сейчас две её личности полностью слепы, они продолжают использовать этот неизвестный механизм.
Страсбургер отмечает, что в некоторых случаях особенно сильного эмоционального напряжения у пациента может возникнуть желание стать слепым — чтобы не видеть происходящее. Мозг человека способен влезать в зрение, даже когда глаза работают нормально. Если глаза видят разные изображения, то мозг вырезает одно из них — чтобы избежать путаницы. Также мозг вмешивается в визуальную обработку изображений, когда вы пытаетесь сосредоточиться на определённых объектов в поле вашего зрения.
Ответственность за слепоту может лежать на латеральном коленчатом теле мозга — эта структура головного мозга является связующим звеном между отделами нервной системы, обрабатывающими поступающие из сетчатки данные, и зрительной корой.
Самое интересное в этой истории то, что диссоциативное расстройство личности может влиять на зрение. Пациент не просто притворяется, обманывает себя — его мозг не проводит сигналы, когда личность «слепа».
Диссоциативное расстройство личности раньше называли «истерией» вместе с рядом других заболеваний. Это название говорит о том, как к пациентам с этим диагнозом могли относиться врачи. Современные критики указывают на то, что телевизионный мини-сериал 1976 года «Сибил» вызвал «эпидемию» таких диагнозов. В 1990-е годы в США были случаи исков, когда пациенты говорили о сомнительных методах лечения диссоциативного расстройства личности, которого, как утверждали эти пациенты, у них не было.
Представленный Страсбургером и Вальдфогелем случай говорит о том, что диссоциативное расстройство личности может проходить на базовом, биологическом уровне. Врачи видели с помощью электроэнцефаллограммы, что происходит в мозгу во время контроля каждой из личностей.
Слепота была не единственной проблемой Б.Т. Внутри женщины жили больше десяти разных личностей, боровшихся за контроль над её телом. Во время попыток врачей избавить её от этого расстройства к женщине вернулось зрение. Но видела не 37-летняя немка, а подросток, которым она иногда становилась. Переключение между личностями происходило мгновенно, и в момент перехода женщина либо начинала видеть, либо погружалась в темноту.
По мнению её врачей, описавших случай в журнале PsyCh, слепота не могла быть вызвана травмой — то есть изначальный диагноз не может быть верным. Проблема была психологического характера, а не физиологического. Случай с Б.Т. показывает экстраординарную способность нашего мозга контролировать, что мы видим и кем мы являемся.
Чтобы понять, что происходит с Б.Т, её врачи, немецкие психологи Ганс Страсбургер (Hans Strasburger) и Бруно Вальдфогель (Bruno Waldvogel), изучили историю болезни с момента постановки диагноза — кортикальной слепоты. Согласно записям, женщина прошла серьёзные тесты на зрение — включая тесты с использованием лазеров, специальных очков, включенных в помещении ламп — и все они показали её полную слепоту. Поскольку глаза повреждены не были, то врачи десять лет назад решили, что потеря зрения обусловлена повреждением мозга во время несчастного случая — какого именно, история умалчивает.
К Вальдфогелю Б.Т. попала спустя тринадцать лет после аварии, но из-за другого диагноза — «диссоциативного расстройства личности». В пациентке боролись за право обладания её телом десять личностей, различных по полу, возрасту, привычкам, темпераменту. Они даже говорили на разных языках — некоторые только на английском, некоторые — на немецком, а иные — на обоих языках. Б.Т. в детстве жила в Германии, а затем — в англоязычной стране.
Спустя четыре года психотерапии произошло нечто странное. После очередного приёма Б.Т. увидела слово на обложке журнала. Это было первое слово, которое она увидела за семнадцать лет. Сперва она видела только слова целиком, когда была задействована определённая личность. Отдельные буквы она не воспринимала. Но эта способность со временем улучшилась — сначала она начала читать, а затем — распознавать отдельные буквы. Позже большая часть личностей начала видеть в большую часть времени. При переключении между личностями зрение могло пропасть.
Вальдфогель засомневался в причинах потери зрения Б.Т. Вряд ли травма мозга такого рода могла сама собой излечиться через семнадцать лет. А даже если самоизлечение произошло, то оно не могло объяснить, почему зрение то включается, то выключается. Очевидно, что причина в чём-то другом, но не в травме.
Первый вариант — пациентка все семнадцать лет обманывала о своей слепоте. Электроэнцефалограмма показала несостоятельность этого объяснения. Когда Б.Т. была в одной из двух своих «слепых» личностях, её мозг не показывал никаких электрических откликов на визуальную стимуляцию, даже когда её глаза были широко открыты и смотрели на источник стимуляции. Зрячие люди на ЭЭГ эти сигналы демонстируют.
Вальдфогель и Страсбургер убеждены, что слепота Б.Т — расстройство психологического характера, а не физического. Что-то произошло и заставило женщину отреагировать потерей зрения. Даже сейчас две её личности полностью слепы, они продолжают использовать этот неизвестный механизм.
Страсбургер отмечает, что в некоторых случаях особенно сильного эмоционального напряжения у пациента может возникнуть желание стать слепым — чтобы не видеть происходящее. Мозг человека способен влезать в зрение, даже когда глаза работают нормально. Если глаза видят разные изображения, то мозг вырезает одно из них — чтобы избежать путаницы. Также мозг вмешивается в визуальную обработку изображений, когда вы пытаетесь сосредоточиться на определённых объектов в поле вашего зрения.
Ответственность за слепоту может лежать на латеральном коленчатом теле мозга — эта структура головного мозга является связующим звеном между отделами нервной системы, обрабатывающими поступающие из сетчатки данные, и зрительной корой.
Самое интересное в этой истории то, что диссоциативное расстройство личности может влиять на зрение. Пациент не просто притворяется, обманывает себя — его мозг не проводит сигналы, когда личность «слепа».
Диссоциативное расстройство личности раньше называли «истерией» вместе с рядом других заболеваний. Это название говорит о том, как к пациентам с этим диагнозом могли относиться врачи. Современные критики указывают на то, что телевизионный мини-сериал 1976 года «Сибил» вызвал «эпидемию» таких диагнозов. В 1990-е годы в США были случаи исков, когда пациенты говорили о сомнительных методах лечения диссоциативного расстройства личности, которого, как утверждали эти пациенты, у них не было.
Представленный Страсбургером и Вальдфогелем случай говорит о том, что диссоциативное расстройство личности может проходить на базовом, биологическом уровне. Врачи видели с помощью электроэнцефаллограммы, что происходит в мозгу во время контроля каждой из личностей.
